Перед человечеством сегодня стоят две важнейшие проблемы: его чрезмерный чис- ленный рост и ухудшающаяся экология. При этом первая проблема ускоряет и усугубляет вторую.

В 1960-е годы великий компаративист Джон Генри Мерриман (1920-2015) написал три статьи, опубликованные в «Stanford Law Review» об «итальянском стиле», пытаясь вы- явить специфические особенности современ- ной итальянской доктрины, толкования и права в рамках традиции гражданского права (§ 1). Мерриман считал итальянскую право- вую систему «архетипом», более «типичным» в некоторых отношениях, чем французская и немецкая системы. Мерриман писал, что«Италия является, пожалуй, единственной из крупнейших стран гражданского права, которая получила и рационализировала два главных и абсолютно разных влияния на европейское право в XIX веке: французский стиль кодификации и немецкий стиль науч- ности »(§ 2).Моя работа, следуя некоторым предло- жениям Мерримана относительно концеп- ции правовой традиции и сравнительной истории права, направлена на то, чтобы про- лить новый свет на итальянскую правовую культуру в девятнадцатом и двадцатом ве- ках В статье делается попытка определить, в частности, «антропологическо-культурное» измерение опыта итальянского юриста. Для этого я предлагаю новое интерпретативное понятие, а именно «эклектический канон» (§ 3). Он связан с общей категорией «эклекти- ки», но это нечто иное и не такое. Это под- ход, который может помочь нам оценить сложность итальянской правовой культуры, превзойдя часто упоминаемый «рассказ» в двух главах (сначала влияние Франции (1800- 1870 гг., затем влияние Германии 1870-1920 гг.). Эта схема остается полезной, но это только часть истории, поэтому нам нужно включить ее в более сложный сюжет.Эклектический канон имеет фундамен- тальное ядро, двух «отцов»-основателей. Я имею в виду Giambattista Vico (1668-1744) и Giandomenico Romagnosi (1761-1835), до- стойных и великолепных философов, юри- стов и историков. Нас интересует культур- ная основа, существовавшая до создания так называемых школ (экзегетика, истори- ческая школа, философская или Benthamit школа ...). Эклектический канон - это не шко- ла, а глубокий слой. Он не создает систему или правопорядок. В первую очередь речь идет о габитусе (мыслительно-социальной ипостаси) или о способах быть юристом. Прилагательное «эклектический» подчерки- вает структуру канона, то есть цель прими- рить разные ориентации. Концепция страты напоминает исторический подход, широко используемый и развитый в антропологиче- ских и сравнительных исследованиях пра-ва. Ядром эклектического канона является«историко-философско-догматический»подход. Одной только истории, философиии догматики недостаточно для того, чтобыполучить хорошее юридическое образова-ние и хорошую практику в качестве юриста.Только сбалансированный комплекс можетобеспечить правильное решение. Итальян-ский стиль влечет за собой объединение икристаллизацию разных позиций. Фактиче-ски, еще одним следствием эклектическогоканона, постоянно отмечаемого большин-ством итальянских юристов, было бы сочета-ние теории и практики в реальном оформле-нии правовой культуры (§ 4).

В статье концентрируется внимание на кризисе традиционных теорий государства, вероятно, никогда полностью не воплощен- ных в жизнь, и на возникающей потребности в новой, более адекватной конституционной семантике. Рассмотрев на основе теории об- щих систем правовую систему как наиболее абстрактный инструмент, который, благода- ря способности к изменяемости, «составляет» и «регулирует» социальные игры, способныеобъединять стабилизацию, селекцию и изме- нение правовых норм, статья обращает вни- мание на границы территории, суверенитета и народа, которые традиционно рассматри- ваются в качестве основных опор государства. Наконец, статья анализирует нынешнее по- ложение Европейского Союза, который пред- ставляет собой яркий пример трудностей, с которыми сталкиваются национальные госу- дарства, когда они пытаются решить некото-рые из своих традиционных задач в рамках наднационального субъекта.

Компаративисты, очевидно, не в состоя- нии всегда увидеть и исследовать всю карти- ну. Хотя один из основателей сравнительного правоведения заявил, что студент, изучаю- щий проблемы права, должен охватить пра- во всего мира, в прошлом и настоящем, и все, что влияет на право, от географии, климата и хода развития до событий, формирующих ход истории страны, проходящих через ре- лигию и этику, амбиции и творчество отдель- ных лиц, интересы групп, партий и классов, мы но не всегда можем ожидать, что он смо- жет освоить такой огромный массив инфор- мации.Компаративисты, тем не менее, должны учиться внимательному изучению право- вых документов, т.е. конституций, используя синкретический интеллектуальный метод. Право - это конечная цель, но, чтобы попасть туда, требуется больше, чем только право. Сравнительное конституционное праводолжно быть включено в систему стипендий для изучения права, но компаративисты не могут ограничивать себя изучением только права. Это допущение подразумевает, что компаративистов необходимо обучать уме- нию глубоко анализировать более широкий круг материалов и умению чувствовать осо- бенности культур: чтобы воспринять кон- ституцию как культуру; знания права мо- жет быть недостаточно, и мы уже много раз убеждались в этом. Перефразируя хорошо известный афоризм фон Клаузевица, срав- нительное конституционное право является продолжением права (также) другими сред- ствами.

Если мы рассмотрим роль, которую преце- дентное право играет в последние годы, мы, как «континентальные» правоведы, будем поражены той значимостью, которую оно приобрело в генерировании права (1). Это новое прецедентное право, де-факто, кажет- ся, работает в контексте, отличном от отно- шений между обычным судьей и статутным правом в так называемой правовой системе гражданского права (2). Этот новый формат заслуживает изучения и исследования.Здесь автономия права выступает как су- щественный теоретический вопрос, который следует рассматривать и понимать на фоне исторического опыта. Используя лемму «ав-тономия права», я хочу изучить диапазон генерирования права, в котором нормы яв- ляются результатом опыта самоорганизации или институциональной динамики (напри- мер, те, которые связаны с судебными орга- нами), без участия или привлечения полити- ческой власти.

Статья анализирует сохраняющуюся ак- туальность традиционного различия между«писаным» и «неписаным» правом в каче- стве существенной особенности английской правовой традиции для того, чтобы лучше понять нынешнюю дискуссию в отноше- нии принятия писаной конституции для Соединенного Королевство после широко- го публичного обсуждения, начатого в 2014 году Палатой общин. Рассматриваются три основных аспекта: разница между идеей вер- ховенства закона и континентальной идеей Staatsrecht (конституционного права), кон-цепция парламентского суверенитета, от- ношения между статутным правом и преце- дентным правом. Можно предположить, что даже если писаная конституция когда-либо увидит свет в Соединенном Королевстве, она, вероятно, будет иметь особый статус -специ- фически британский.

В статье рассматриваются аспекты, свя- занные с эволюцией социальной политики ЕС для защиты пожилых людей в городских районах. Статья предлагает обзор основных политических линий, принятых на между- народном и европейском уровнях, в целях защиты прав пожилых людей и расширения их участия в социальной и экономической жизни. Один из основных выводов анализа заключается в том, что деятельность инсти- тутов ЕС по решению проблемы демогра- фических изменений европейских народов и превращения явления старения в ресурс для общества в большой степени зависит от социальной политики городов, которую ЕС будет осуществлять в будущем. В статье де- лается вывод о том, что проблемы, связанные с созданием благоприятных для старения и“зеленых” городов, могут быть решены толь- ко путем предоставления пожилым людям свобод в публичной сфере активного демо- кратического участия.Идея статьи принадлежит обоим авторам, при этом разделы 1, 4 и 5 написаны Э. Лонго, в то время как остальные разделы написаны Л. Вани.

Законодательная власть, представленная парламентом, в развитом демократическом государстве является основой функциониро- вания системы разделения властей, эффек- тивным элементом системы сдержек и проти- вовесов. В данной статье автор рассматривает основы конституционно-правового статуса Федерального собрания - парламента Рос- сийской Федерации, определяет основные функции и методы их реализации. Детально изучается законодательный процесс, являю- щийся одной из ключевых функций совре- менного парламента, выявляются его этапы и участники. Автор уделяет также вниманиеи относительно новому институту конститу- ционного права в России, характерному для республик смешанного типа - парламентско- му контролю.

В статье описывается процесс, который привел к принятию нового европейского регламента по защите данных в контек- сте быстрого развития информационно-коммуникационных технологий и резкого увеличение потоков данных (Большие дан- ные). Защита данных и защита права на не- прикосновенность частной жизни могутрассматриваться в качестве ограничения для развития технологий. С другой стороны, бы- строе развитие интеллектуальных городов и ИКТ приносит новые риски для защиты основных прав. Новый европейский регла- мент №. 2016/679 может быть недостаточным для защиты права на неприкосновенность частной жизни в эпоху больших объемов данных. Возможно, необходим какой-то но- вый инструмент для защиты персональных данных и, следовательно, неприкосновен- ности частной жизни. В статье предлагается понятие «неприкосновенность частной жиз-ни путем исследования» как новый метод проектирования для устройств, баз данных и приложений обеспечивающий неприкосно- венность частной жизни.Хотя авторство идеи совместное, разделы 1, 2, 3 написаны С. Калцолайо, а разделы 4 и 5 написаны В. Паньянелли.

В статье анализируются механизмы, при- нятые итальянскими регионами в целях реа- лизации законодательства ЕС. Действитель- но, в соответствии с Конституцией Италии регионы должны внести свой вклад в реали- зацию законодательства ЕС. Региональные правила (региональные уставы, законы и административные акты) используются дляадаптации национальных положений к раз- личным территориальным реалиям.

Цель данной статьи состоит в том, чтобы дать анализ международных норм, которые должны применяться для определения того, должны ли определенные действия, про- водимые в контексте многонациональной операции под эгидой ООН, приписываться странам, предоставляющим войска, или Ор- ганизации Объединенных Наций. Статья также рассматривает вопрос о том, могут ли и при каких обстоятельствах одни и те же действия относиться к обоим субъектам. В основе анализа лежат толкования норм от- несения ответственности, изложенных в Ста- тьях Международного правового комитета обответственности государств, принятых в 2001 году, и в Статьях об ответственности между- народных организаций, принятых в 2011 году. В этой связи представляется, что при применении критерия атрибуции, изложен- ного в статье 7 Статей 2011 года, к миротвор- ческим силам ООН, в первую очередь следу- ет уделить внимание тому, как официально были распределены полномочия между ООН и странами, предоставляющими войска.

Цель статьи - рассмотреть историческое происхождение кризиса государства всеоб- щего благосостояния. Социальное право и национальные системы страхования были и остаются главными направлениями борьбы с нищетой и социальной изоляцией. Юристы рассматривают новые социальные законы как временные политические меры, поэто- му они не развивают их путем толкования. Проводимая политика борьбы с нищетой показывает, что сотрудничество между го- сударством и обществом не предназначено для создания пространства для развития ав- тономии. Социальные узы и солидарность зависят не только от действий государства, но также во многом обусловлены стихийной инициативой некоторых членов общества.В своем начале солидарность осуществлялась через общества взаимопомощи. Они пред- ставляют собой пример взаимоотношений между государством и обществом, который является альтернативой индивидуалистиче- скому обществу, - «модель», которая сочета- ет в себе центральное положение человека с необходимым реляционным измерением ин- дивидуального благосостояния.